Но какая-то пружинка.

Но какая-то пружинка внутри нее потихоньку начала ослабевать.
— Вы бы, тетя, дали мне заниматься, — повторила Катя уже другим голосом.
Когда они вернулись в комнату, Павел Гаврилович одевался. Спросонья он всегда бывал молчалив.
Катя снова взялась за учебники. В соседней квартире тоже захлопали дверями, заговорили. Катя подумала: как она привыкла к особому распорядку суток в заводском городке! Время здесь делится не на день и ночь, а на три смены. Ночью в чьих-то окнах всегда горит свет. Кто-то спит, а кто-то бодрствует, и ты никогда не чувствуешь себя одиноким.
Отец Киры Максим Лаврентьевич Стародумов еще до революции окончил Московский университет по историко-филологическому факультету. Он был коренной москвич, но найти место в Москве не смог. Никаких связей у него не было, а кроме того, неоднократно привлекался к ответственности за участие в студенческих сходках и уличных демонстрациях. Он храбро убеждал себя, что гораздо полезнее «нести знания в захолустные российские углы», но все-таки разлука с родной Москвой была для него большим ударом.
Заняться в провинции преподаванием ему тоже не удалось, и он с трудом устроился на работу в архиве одного из маленьких губернских городов.